Ик 4 антошкино г гомель женская колония
Колония в Заречье: «Открытые двери» в жизнь на свободе
Dneprovec.
by 11 августа уже рассказывал о работе над проектом «Социальная адаптация осужденных путем обучения компьютерной грамотности и парикмахерскому делу» в исправительном учреждении «ИК № 24».
На открытие обучающих курсов в рамках вышеуказанного проекта, являющегося в свою очередь частью большого международного проекта «Образование открывает двери», были приглашены СМИ региона.
Колония в Заречье – одно из двух в стране исправительных учреждений, где отбывают наказание по приговору суда женщины. Здесь содержится свыше 1 000 осужденных в возрасте от 18 до 85 лет. Кто-то здесь во второй раз, кто-то – в третий. Есть и свои невеселые рекордсмены. Здесь находятся рецидивисты.
Между свободой и неволей
На контрольно-пропускном пункте выписывают пропуск. В это время находишься в пространстве между двумя дверьми с решетками. По спине непроизвольно пробегает холодок. «Смотри, не потеряй пропуск, а то назад не выпустят», – шутит кто-то из коллег. Пытаешься улыбнуться, но улыбка получается слегка искривленной.
Попадая на территорию, оказываешься будто в ином мире. Здесь даже воздух не такой, как на свободе. На плацу один из отрядов готовится проследовать в столовую.
Женщины в малиновых с белыми то ли звездочками, то ли листьями халатах и такой же расцветки косынках оборачиваются в сторону гостей, но затем их помыслы переключаются в сторону долгожданного обеда.
Следует команда – и они практически по-армейски маршируют в привычном направлении.Мы же следуем в одно из общежитий. Двухъярусные кровати застелены идеально. Одеяла выложены в форме почтовых конвертов. В тумбочках – зачитанные книги из библиотеки. В пластмассовых стаканчиках – незатейливые цветочные композиции. Стремление женщин к эстетической составляющей жизни проявляется и здесь.
На стене в казарме – сатирическая газета. В ней в стихах и мастерски отображенных картинках высмеиваются пороки некоторых непримерных осужденных. «Говорить культурно – бред! Не умею с детских лет.
Лучше, чтоб «крутой» казаться, буду матом я ругаться». Это посвящено осужденной М., нецензурно выражавшейся в адрес другой осужденной.
Над своим поведением ей было время подумать – пять суток в штрафном изоляторе как наказание.
Направляемся дальше – в столовую. На подносах у осужденных обед, состоящий из красного борща, макаронов с вареной колбасой и кофейного напитка в жестяных кружках. Небольшое оживление за столами сменяется возвращением к размеренному приёму пищи.
До открытия обучающих курсов есть еще свободное время, и мы продолжаем экскурсию по территории. Возле овощехранилища группа из пятнадцати женщин перебирает картофель, рядом – громаднейшая теплица, уход за которой осуществляют лишь две женщины. Порядок тут идеальнейший. Ни травинки. «Надо жену сюда привезти. Пусть посмотрит, какой порядок должен быть», – шутит коллега.
Одна из женщин, в чьем ведении находится теплица, скромно стоит в сторонке. Людмиле до освобождения – два месяца. Спокойная с виду тридцатилетняя женщина попала сюда за разбой. Это у нее уже третья «ходка». «Старательная работница. Любит и землю, и коней, что у нас живут, – отмечает начальник ИК № 24 Егор Филей. – Ей бы еще научиться глупости на свободе не делать».
Свое производство
Хлебопекарня – один из главных поводов для гордости в колонии. «Мы выпекаем хлеб не только для собственных нужд.
ЛТП Светлогорска, ИК № 4 и следственный изолятор в Гомеле, также войсковая часть внутренних войск в Речице, ряд магазинов «Торгсервиса» – наши постоянные заказчики, – рассказывает Егор Филей. – Плюс некоторые частные магазины в Речице.
Мы провели модернизацию хлебопекарного цеха. Будем увеличивать объемы по выпуску. Какой хлеб выпекаем? Ржаной, ржано-пшеничный, первого, второго и высшего сортов. Плюс у нас есть два вида булочек.
Наш хлеб высшего сорта стоит порядка 6,5–7 рублей. Это отпускная цена. Он выпекается в армейских печах, на дровах. Для топлива мы используем отходы деревообработки. Хлеб состоит только из муки, соли, дрожжей, воды.
Никаких добавок и ароматизаторов. Все только натуральное. Раз в квартал сдаем в санстанцию пробы на контроль. Все осужденные, которые там работают, – с санитарными книжками.
Хлебопекарня функционирует в три смены, каждая из которых состоит из 15–17 человек».
Кипит работа в швейном цехе. До 25 сентября должен быть сдан в эксплуатацию реконструированный швейный цех на 250 рабочих мест. Здесь шьют полный ассортимент рабочей одежды, военной формы, освоили пошив полушерстяных брюк.Наступает пора знакомиться с условиями проведения занятий для тех, кто решил принять участие в проекте. В классе для обучения парикмахерскому делу будут проходить как теоретические, так и практические занятия. Оборудовано два рабочих места. Приобретены все расходные материалы: ножницы, фены, машинки для стрижки. Группа занимающихся состоит из 12 человек.
Десять осужденных будут постигать азы на компьютерных курсах. Среди них – Наталья. Еще молодая женщина с умными, но пронзительно-грустными глазами делится историей своей непутевой жизни.
Наталья
– Я училась в Белорусском государственном экономическом университете на факультете международных отношений, специальность «Экономическая теория». Училась на бюджете. Первую сессию сдала, а потом нашла коса на камень. Допустила промах – и вот я здесь.
Были проблемы психологического плана. Думала справиться самостоятельно, но люди, которые находились рядом, предложили помощь. Попала я в колонию из-за употребления и распространения наркотиков. Теперь со мной осталась лишь мама. Несмотря ни на что. Здесь я уже три с половиной года.
До освобождения – еще четыре с половиной. Сейчас хочу освоить компьютерные азы. Потом буду помогать осваивать компьютер остальным. Вообще, навыки работы на компьютере в наше время априори не могут быть лишними.
Освоить его должен каждый, а здесь есть много людей, которые даже не знают, как он включается. Технологии развиваются семимильными шагами. Компьютер – шаг в любую профессию.
Помочь в предстоящей адаптации
Так что же представляет собой этот проект, который реализуется представительством немецкой ассоциации народных университетов и финансируется Европейским союзом и DVV international (из средств Федеративного министерства экономического сотрудничества и развития).
«Возрастных ограничений для желающих обучаться на курсах мы не прописывали, – рассказала директор общественного объединения «Социальные проекты» Нина Кекух, – так как понимали, что обучаться пойдет достаточно молодой контингент.
Главными критериями отбора были желание учиться, обучаться и нацеленность на конечный результат, срок до освобождения не более полугода, отсутствие медицинских противопоказаний, наличие паспорта. Обучение осужденных будет происходить с помощью привлечения преподавательского состава образовательного центра «Лидер».
После окончания курсов осужденным будут выданы свидетельства государственного образца о пройденном обучении и получении специализированных знаний.
История подобных программ ведет свой отсчет с 2010 года. Это были и компьютерные курсы, и школа народного творчества, социально-психологическое сопровождение и сертифицированные курсы по маникюру. Эти программы стали толчком для создания большого проекта «Образование открывает двери».Галина Веремейчик
«В названии нашего мини-проекта есть словосочетание «социальная адаптация», и это не случайно, – отметила глава представительства зарегистрированного общества «Немецкие народные университеты» в Республике Беларусь Галина Веремейчик.
– В последнее время департаментом исполнения наказаний уделяется большое внимание именно социальной адаптации осужденных после освобождения из исправительных учреждений страны.
И это вполне объяснимо: чтобы не остаться один на один с бытовыми проблемами, проблемами трудоустройства после отбытия срока наказания, подготовка осужденных к освобождению начинается задолго до этого момента».
Слушателям учебных групп пожелали успехов в освоении новых знаний, умений и навыков, которые обязательно помогут начать новую жизнь, а для представителей СМИ пришло время возвращаться к местам рабочих будней.
За спиной гулко хлопнули железные двери. Где-то вдалеке остался встревоженный лай сторожевых собак. Пригревающее солнце прогнало остатки дрожи, а воздух наполнился ароматом безграничного счастья. Ароматом свободы.
Источник: https://dneprovec.by/society/2016/08/26/12819
Ик 4 антошкино г гомель женская колония
В остальное время у нас все как одна по струнке ходят, вне зависимости от статьи.
«У нас такие условия содержания, что я бы и сама посидела с удовольствием»
– Расскажи немного про условия содержания заключенных. Где они живут, чем занимаются, как устроен быт?
– У нас такие условия содержания, что я бы и сама посидела с удовольствием. Только недолго. В целом это действительно похоже на пионерлагерь.
Осужденные живут в больших блоках с хорошим ремонтом, питаются три раза в день, спят на двухъярусных кроватях. У нас есть все для оказания медпомощи – оборудование в медчасти чуть ли не лучшее в городе.
Врачи в колонии тоже все квалифицированные. На территории колонии есть парикмахерская, магазин, библиотека.
Также у нас есть гордость – собственный театр. Очень популярное хобби среди осужденных. Про него даже документалку снимали.
Чем еще здесь можно испугать? Врач-нарколог пугает:
— Предупреждаю, если будут продолжать на воле в том же духе, подхватят там ВИЧ, гепатит. Молодые девчонки боятся. Родить детей хотят. Многие из неплохих семей. Просто с друзьями не повезло или улица испортила. Ночные клубы, наркотики – по этой дороге оказываются здесь многие.
Некоторые благодарят, что зона им жизнь продлила.
«О здоровье заботятся лучше, чем на свободе»
Врачи принимают в две смены. Работают терапевт, нарколог, гинеколог, стоматолог. Ежемесячно на плановый прием приглашают узких специалистов из города: лор-врача, офтальмолога, травматолога и других по требованию.
Начальник медчасти Андрей Курятников показывает кабинеты:
— Исследуем функции дыхания, проводим УЗИ-диагностику, рентген и флюорографию. Подготавливаем пациенток к оперативному лечению.
И все равно помочь не получилось.
— Что для вас здесь самое невыносимое? — спрашиваю я. Настя, улыбаясь, неожиданно выпаливает:
— Тяжелого здесь ничего нет.
«Зайчик мой, хороший»
В ответ на мое немое удивление неловкая улыбка соскальзывает с лица осужденной. Она опускает вмиг потухшие глаза. И еще крепче прижимает к себе сына, будто обнимает разом всех своих шестерых.
— Мне тяжело, что я не рядом со своими детьми.
Но он меня спасает. Да, родненький? – Настя целует мальчика. — Знаю, что к Самирке побегу своему. Каждый раз жду, пока письма раздадут. Почитаю. Потом дожидаюсь звонка. Письма, звонки, работа, дом ребенка.
Ик 4 антошкино г гомель женская колония ромашка
Почему ты пошла работать в женскую колонию? Как ты вообще туда попала?
– Ну, начнем с того, что так просто туда не попадают. Случайных людей в этой структуре нет. Например, мои родители работают в военной сфере. И я им с детства на мозги капала: мол, вырасту и буду в тюрьме бандитов стеречь.
Они, конечно, испуганно переглядывались и пытались меня отговорить, но, как видишь, не очень-то получилось.
– И тебе действительно нравится твоя работа?
– А… почему бы и нет? Интересная работа. С людьми, так сказать, ха-ха! К тому же зарплата выше, чем средняя по городу.
– Разве тебе не тяжело психологически?
– Сейчас уже нет, хотя поначалу было немного стремно: я ведь тоже фильмов насмотрелась всяких, знаешь. Казалось, что кругом враги.
Ик-4 антошкино г гомель женская колония адрес
Некоторые из них уже имеют по 5-6 судимостей, но в места лишения свободы по приговору суда попали впервые: раньше отбывали условное наказание, привлекались к принудительным работам, находились под домашним арестом.
Когда все меры воздействия были исчерпаны, а они продолжали игнорировать приговор суда, к ним применялась ст. 415 (Уклонение от отбывания наказания в виде ограничения свободы) УК, и осужденная направлялась в места лишения свободы.
Эта статья предусматривает лишение свободы на срок до 3 лет.
“Я мечтала стать технологом по пошиву одежды”
Светлана Походова признается, что не воспринимает таких слов как “зэчка”, “нары” и в том же духе.
Еще не любит смотреть художественные фильмы о женщинах в тюрьме.
– Может, где-то и есть такие ужасные условия в закрытых исправительных учреждениях, а может, это фантазии сценариста и режиссера.
Ик-4 антошкино г гомель женская колония
ИК-20 для мужчин) и Заречье Речицкого района (ИК-24 для женщин). А в 2010 году был вообще беспрецедентный случай в пенитенциарной системе Беларуси: в комедии положений вместе с осужденными ИК-4 играли сотрудники этого режимного учреждения.
Светлана Походова убеждена, что основной смысл пенитенциарной системы дать шанс человеку осознать содеянное и вернуться к нормальной жизни: в переводе с латинского poenitentia – это не “изоляция”, а “раскаяние”.
– О практической состоятельности проекта говорит тот факт, что “актрисы”, участвовавшие в первом спектакле, уже освободились, и только одна из них вернулась в места лишения свободы: раньше она отбывала наказание за убийство, после освобождения была осуждена за мелкое преступление – кражу.
“Осужденные мечтают только об одном – скорей бы освободиться”
– Мне часто звонят мамы осужденных, плачут.
Ик-4 антошкино г гомель женская колония официальный сайт
Не положено по нормам. Эти дети не отвечают за преступления родителей. В несвободе своих матерей они свободны. В пределах глухого забора.
— Другого мира ведь почти не знают, — сотрудник колонии отвлекает нас от ограждения, обвитого металлическим «терновником». До другого мира подать рукой, но ручонками этих малышей не дотянуться.
Главный врач дома ребенка Мария Запарованная открывает детям иную жизнь:
— Мы адаптируем их к обществу, показываем, как мир устроен.
Вот были в буфете, в теплое время водим в парк. На каруселях катались. После выставки птиц осталось много впечатлений.
Настя прижимает к груди сына. Ради чего 29-летняя женщина обрекла на такое раннее детство дитя?
— Три миллиона рублей «старыми».
Столько мне дала подельница из денег, которые я украла, — своей историей моя собеседница делится как-то запросто, непринужденно.
Ик-4 антошкино г гомель женская колония магазин
Как, например, сейчас, когда напротив меня сидит девушка и, вальяжно поедая суши, рассказывает о том, чем отличается режим в женской и мужской колониях, как правильно общаться с каннибалами и о веселых боевых отрядах «наркоманов».
Эта девушка – надзирательница в гомельской женской колонии (по просьбе героини мы не называем ее имени. – 34mag). И ни тебе сбитых костяшек, ни злющего взгляда Клэнси Брауна – никаких стереотипных, пугающих атрибутов.
Ее выдает только странная улыбка во время рассказов о преступлениях «подопечных».
Но буду думать, что это издержки профессии. Пора поднимать челюсть с пола – у меня много вопросов.
И о самой героине, и об устройстве одной из самых закрытых и загадочных структур в нашей стране.
Бракованная
– Слушай, первый вопрос очевиден.
Ик-4 антошкино г гомель женская колония 2018 год
Важно И тут осознаешь, что если там ты был сам себе хозяин, то здесь — конкретные рамки. Во времени, в поведении, в передвижении, во всем — во всем. К ребенку? В строго отведенное время… Через ребенка я посмотрела на себя по–другому.
И теперь хочется дать ей все то, что не смогла дать другим детям.
Таня рассказывала и сжимала в руках мокрый платок. Через десять дней после нашего разговора она уйдет с малышкой домой. И поневоле начинаешь за нее переживать. Еще больше за ее малышку, которая так счастливо улыбается, когда видит маму.
А если опять начнутся тосты за новую жизнь, захочется феерии и сотрутся воспоминания о времени, проведенном в колонии?..
— Даже та, у которой пятая–шестая судимость и в колонии идет уже второй–четвертый год, искренне верит и нас убеждает от всей души в том, что она больше никогда сюда не вернется, — замечает начальник ИК–4 Светлана Походова.
Ик-4 антошкино г гомель женская колония телефоны
Внимание Только одна на памяти начальника дома ребенка Натальи Винокуровой сразу написала отказную.
— Все непредсказуемо, — пожимает плечами Наталья Николаевна.
— Бывают настолько проблемные мамы, но проходит время, они уходят отсюда, а потом присылают открытку со словами благодарности и фотографией, на которой счастливо улыбается вся семья.
А другой раз приходит запрос: дайте повторную справку о прививках, потому что ребенок находится в детском доме. Все зависит от того, что хочет в этой жизни мама, по какому пути пойдет.
А где родился — не важно. Для многих малышей это просто счастье, что они появились на свет в колонии, а не на воле, где в доме пьянки, гулянки, нецензурная брань. У ребенка до 3 лет закладывается база. А база у нас хорошая, домашняя, неагрессивная. И мама каждый день приходит. Адекватная, спокойная, трезвая.
Мы и мам воспитываем, как своих детей.
Ик-4 антошкино г гомель женская колония.как отправить посылку
Условия содержания не должны стать для нее вторым наказанием, – убеждена Светлана Походова.
На вопрос, а не захотят ли осужденные снова вернуться в такие шикарные условия, собеседница ответила:
– Любой человек, проживающий в нормальных условиях, будет нормально работать. Ничего сверхъестественного мы для этих женщин не создаем. У нас нет покамерного содержания, нет отдельных жилых секций на 3-4 человека.
В одной секции у нас содержатся от 12 до 35 человек. Я всегда говорю: клетка, хоть и золотая, – все равно клетка. Да, для женщин, которые вели асоциальный образ жизни на свободе, это шикарные условия.
Но они же временные, и люди, побыв в хороших условиях несколько лет, возможно, захотят и на свободе привести свой дом в порядок.– Я посещала учреждения закрытого типа в России, Германии и Швеции. К примеру, в Швеции у каждой осужденной своя камера.
Источник: http://zakon4u.ru/ik-4-antoshkino-g-gomel-zhenskaya-koloniya
Исправительная колония № 4. От мечты до мечты
Исправительная колония № 4 или, как ее называют в народе, женская тюрьма, создана в апреле 1944 года. Находится она в Гомеле в черте города – по улице Антошкина. За 70 лет здесь сменилось девять начальников.
Полковник внутренней службы Светлана Походова – единственная женщина – начальник учреждения закрытого типа не только в истории ИК-4, но и во всей пенитенциарной системе Беларуси. В ИК-4 она работает 34 года, в должности начальника – более 10 лет. Два года назад награждена медалью “За безупречную службу” 3-й степени. TUT.
BY рассказывает об ощущениях от посещения женской колонии*. Начальник ИК-4 Светлана Походова
“Условия содержания не должны стать еще одним наказанием”
В женской колонии, куда направляюсь, чтобы узнать, о чем мечтается на несвободной территории (да и вообще – мечтается ли), сейчас отбывают наказание около 1400 осужденных со всей Беларуси, а также иностранки, совершившие преступления на территории нашей страны. Условия содержания для граждан Беларуси и иностранцев одинаковые.
– Во времена СССР, в частности, в середине 70-х, в нашей колонии отбывали наказание около 300 осужденных. В перестроечные годы ее наполняемость в три раза превышала установленный лимит – более 3500 осужденных, женщинам приходилось спать на полу. Поэтому мы построили новые общежития, что позволило создать нормальные условия для их содержания, – рассказала начальник исправительной колонии.
Светлана Походова говорит, когда ее только назначили на эту должность, Леонид Иванович Зенкевич, проработавший в системе исполнения наказаний много лет, посоветовал ей ничего не перестраивать, а строить. С тех пор и строит.Одно из общежитий для осужденных на территории женской колонии
За последние 8 лет построены административный корпус, новое здание банно-прачечного комбината, 4-этажная медсанчасть, церковь.
На месте бараков и щитовых домиков выросли два новых общежития для осужденных: светлые коридоры, просторные комнаты с двухъярусными кроватями, комната с телевизором для проведения воспитательных мероприятий, гардеробная для верхней одежды, комната для приема пищи, где можно перекусить и попить чай или кофе.
Есть своя парикмахерская, столовая, спортзалы для отбывающих наказание и сотрудников колонии. Все это, говорит начальник ИК-4, предусмотрено правилами внутреннего распорядка.Комната в общежитии для осужденных
Территория колонии похожа на небольшой поселок. Медсанчасть не уступает городским поликлиникам: здесь есть все необходимое для лечения – от современных УЗИ-аппаратов до стоматологического кабинета, а также палаты для стационарного лечения.Стоматологический кабинет в медсанчасти
Единственное, что сразу бросается в глаза, – кабинеты с табличкой “психиатр-нарколог”.
– Осужденные по 107-й статье, согласно приговору, должны пройти принудительное медикаментозное лечение от алкоголизма в течение года и от наркомании – в течение двух лет, – пояснила Светлана Походова.
В новом магазине достаточно широкий (для мест лишения свободы) ассортимент: косметика, торты, новогодние подарки, одежда. Осужденные, с которыми довелось побеседовать, рассказали, что раньше было ограничение на покупку чая, сигарет и других товаров, а кофе вообще был запрещен – сейчас эти запреты сняты.
На всей территории ИК нет решеток на окнах, за исключением небольшого одноэтажного здания, в котором находится штрафной изолятор. Как пояснила Светлана Походова, угодить в него можно за грубое нарушение режимных требований и конфликтность.
В доме ребенка исправительной колонии сейчас 20 детей в возрасте от рождения до трех лет. Но здесь помнят времена, когда детей было вдвое больше.
– За последние 10 лет только одна осужденная, освободившись, оставила своего ребенка на вокзале. Потом она вернулась в места лишения свободы. А так отказов от детей, по крайней мере, здесь, не было, – рассказала собеседница.
– У нас есть осужденная, которая была лишена родительских прав на троих детей, в ИК она пришла беременной и родила здесь четвертого ребенка.
Теперь надеется, да нет – она просто уверена, что этот ребенок все изменит и перевернет в ее жизни и что она заберет и тех своих детей. Все осознала, говорит. Жизнь покажет…Светлана Походова рассказала, что в ИК-4 на данный момент отбывают наказание пять несовершеннолетних девочек:
– Были времена, когда у нас отбывали наказание 80 несовершеннолетних. Сейчас с трудными подростками проводится большая работа, в колонию они направляются в исключительных случаях.
Начальник ИК-4 мечтает реконструировать участок для их содержания. Есть еще одна мечта – сделать роспись внутри церкви.В женской колонии не так давно построена церковь
– Женщина уже наказана тем, что отбывает срок. Условия содержания не должны стать для нее вторым наказанием, – убеждена Светлана Походова.
На вопрос, а не захотят ли осужденные снова вернуться в такие шикарные условия, собеседница ответила:
– Любой человек, проживающий в нормальных условиях, будет нормально работать. Ничего сверхъестественного мы для этих женщин не создаем. У нас нет покамерного содержания, нет отдельных жилых секций на 3-4 человека. В одной секции у нас содержатся от 12 до 35 человек.
Я всегда говорю: клетка, хоть и золотая, – все равно клетка. Да, для женщин, которые вели асоциальный образ жизни на свободе, это шикарные условия.
Но они же временные, и люди, побыв в хороших условиях несколько лет, возможно, захотят и на свободе привести свой дом в порядок.
– Я посещала учреждения закрытого типа в России, Германии и Швеции. К примеру, в Швеции у каждой осужденной своя камера. Вечером ее закрывают и утром открывают. Прогулка – один час в сутки. У нас нет таких ограничений, – продолжает Светлана Походова.
– Шведы были очень удивлены, когда узнали, что у нас в одной комнате содержатся больше десяти человек. Просто у нас менталитет другой.
Приведу один пример из жизни: две женщины, которые около 10 лет отбывали наказание в одном отряде, вышли на свободу и два часа “под зоной” разговаривали, не могли расстаться.
Всего в Беларуси две женских тюрьмы. Помимо ИК-4, где содержатся женщины, впервые осужденные к лишению свободы, есть еще ИК-24 в Заречье Речицкого района для отбывания наказания осужденных, неоднократно попадавших в места лишения свободы.
– Но это не значит, что биография у женщин, которые поступают в ИК-4, до этого была безупречной, – пояснила собеседница.
– Некоторые из них уже имеют по 5-6 судимостей, но в места лишения свободы по приговору суда попали впервые: раньше отбывали условное наказание, привлекались к принудительным работам, находились под домашним арестом.
Когда все меры воздействия были исчерпаны, а они продолжали игнорировать приговор суда, к ним применялась ст. 415 (Уклонение от отбывания наказания в виде ограничения свободы) УК, и осужденная направлялась в места лишения свободы. Эта статья предусматривает лишение свободы на срок до 3 лет.
